Фарида Кечерукова
Сбор: 0 р.
Евдокия Панчева
Сбор: 168000 р.
Юлия Ермашенкова
Сбор: 336000 р.
Арина Ревягина
Сбор: 185000 р.
Мария Григорьева
Сбор: 168000 р.
Валентина Коробко
Сбор: 228000 р.
Ольга Баранова
Сбор: 312000 р.
Богдан Иксанов
Сбор: 185000 р.
В нашем фонде много тяжелых историй подопечных: легочная гипертензия – заболевание, бороться с которым невозможно без поддержки близких, друзей, а часто и без помощи совсем незнакомых, неравнодушных людей.
Без необходимого лечения болезнь прогрессирует, отнимая силы, лишая возможности ходить, дышать. Учащаются приступы кашля, разрывающего легкие и доводящего до полуобмороков. Болезнь отнимает работу, вселяя страх за будущее и отчаяние от безъисходности и невозможности помочь себе.
А когда кроме тяжелой болезни наваливается еще нелегкий груз жизненных проблем, которые и здоровому решить сложно, когда каждый день ощущаешь огромную ответственность за маленького человечка рядом, судьба которого зависит только от тебя… сложно представить как можно выдержать все…
Письмо Курамшиной Ольги читать неимоверно трудно. Оно как записи с поля боя, где в ожесточенной ежедневной борьбе, постепенно сдают силы, и все туже сжимается кольцо, из которого нет выхода, и помочь некому… Но дает силы маленький светловолосый ангел, у которого кроме тебя никого нет, вот только и их неумолимо отнимает болезнь
Мы без сокращения публикуем, полное боли, письмо Ольги.
Здравствуйте. Меня зовут Ольга. Мне 44 года. Родилась в г. Луге Ленинградской области. С рождения и до 17 лет жила в деревне. Как и все дети, была подвижным ребенком. В детский сад не ходила. В семь лет пошла в школу, которая находилась в поселке. Надо было рано вставать, чтобы успеть на автобус, т.к. до поселка 12 километров. В начальной школе все было нормально, а вот в классе пятом-шестом урок физкультуры постепенно становился нелюбимым предметом. Во время пробежки или кросса я быстро уставала, начинало покалывать в боку и казалось мало воздуха. Учитель делал мне замечания, а я в свою очередь под любым предлогом старалась не ходить на уроки физкультуры. Вот так я доучилась до десятого класса. Я не любила физкультуру, а она меня.
Курамшина Ольга
После окончания школы никуда не стала поступать, а пошла работать. Уехала в Ленинград. В 1984 году поступила на работу в строительный трест машинисткой. В 1987 году вышла замуж, а в 1989 году родила дочь. Из-за высокого давления делали Кесарево. После родов нигде не обследовалась, и в поликлинике на учете, как гипертоник, не состояла. Часто болела гриппом, ангиной. Из-за высокого давления были сильные головные боли, но к врачам не обращалась. Это я сейчас понимаю, что относилась безалаберно к своему здоровью, а тогда думала совсем иначе.
В 1992 году была уволена в связи с сокращением штата. Но скорее причина увольнения другая. В тот период старались избавиться от работников, у которых были маленькие дети. Вот я и попала в их ряды. Но без работы я была недолго. Обратилась в агентство по трудоустройству, и после нескольких попыток найти работу, по счастливой случайности, мне предложили работу в агентстве по приватизации жилищного фонда. Там я проработала более года и перевелась в районную администрацию на должность машинистки. Там я проработала почти 16 лет. За это время дочь успела заметно подрасти и в марте 2006 года (в 17 лет) она родила дочь. Уж не знаю, в какой строгости надо держать детей и как воспитывать, но что выросло, то выросло. Я взяла отпуск и сидела с внучкой, а дочь заканчивала школу.
Через некоторое время ей надоело заниматься ребенком, и она стала больше заниматься своими делами (часами разговаривала по телефону, ночью гуляла, днем долго спала). Начались ссоры, которые со временем переросли в скандалы. Мы заставляли ее больше заниматься ребенком, но все было бесполезно. Дочь словно подменили.
Я очень сильно переживала из-за этого всего, да и каждодневные скандалы потихоньку делали свое дело. Так осенью в 2006 году я впервые попала в больницу. Был профосмотр, и из поликлиники на скорой меня увезли в больницу. Там поставили диагноз: гипертония, открытое овальное окно в сердце. Подобрали терапию и предложили после выписки обратиться в МАПО по поводу операции. На первую консультацию сходила, но операцию делать не стали. Испугались.
Дома обстановка становилась все хуже. Дочь все меньше уделяла внимания ребенку. Мы пытались поговорить с дочерью, понять, что происходит, откуда такие перемены. Результат таких разговоров был равен нулю. Она стала грубить, оскорблять. Меня считала своим врагом, т.к. я требовала от нее большего внимания к ребенку. Днем, когда муж приходил с ночной смены, оставляла ребенка ему, и под любым предлогом уходила из дома, а вечером с внучкой сидела я. Стали добиваться опеки над внучкой, и когда ей было почти три года, оформили опеку. Сейчас ей пять лет. Не буду описывать все, что происходило в моей семье, но это было страшно. Я боялась за внучку (ставили дистрофию II ст.), переживала за дочь. Пыталась понять, когда мы сделали что-то не так, почему дочь стала такой равнодушной, эгоистичной. Да что говорить, это происходит не только в моей семье, у каждого свои проблемы и, наверное, еще больше. Все это сказалось на моем здоровье. Мне становилось хуже. Появилось головокружение, одышка. При подъеме по лестнице или при смене температурного режима (выход из тепла на холод и наоборот) начинался сильный кашель.
В 2008 году я снова попала в больницу. У меня началось кровохарканье и приступы сильного кашля. Сначала лежала в Покровской больнице, потом перевели в ГБ № 2. Поставили диагноз: идиопатическая легочная гипертензия, открытое овальное окно, гипертония. После направили в Центр им. Алмазова. Там подтвердили диагноз и вновь подобрали лекарства. В их число входил и силденафил, необходимый мне препарат. Но из-за финансовых проблем в семье пришлось отказаться от него. Это отрицательно сказалось на моем здоровье. Появилось головокружение, одышка. Несколько раз теряла сознание. Дальше - еще хуже. Появился сильный кашель, доходящий до тошноты. Все это способствовало тому, что я стала медленно ходить. Через каждые 10-15 метров приходилось останавливаться, чтобы дыхание пришло в норму. Дорога до работы казалась бесконечной пыткой. Я стала больше уставать: работа, домашние дела. Все свое свободное время уделяла внучке. Мужу пришлось уйти на пенсию, чтобы днем заниматься внучкой и взять на себя некоторые домашние обязанности. По состоянию здоровья мне дали инвалидность - 2-ю группу. Но, имея инвалидность, еще год продолжала работать. За это время поняла, что долго так не выдержу, надо уходить с работы. И в 2009 году я уволилась.
Лето, почти всей семьей, кроме дочери (она ушла из дома), провели в деревне у моих родителей. Думала, что свежий воздух, спокойная обстановка как-то помогут мне. Но я ошибалась. Вернувшись осенью в город, стала реже выходить на улицу (раз или два в месяц). Ну, а когда выходила, то прогулка в какой-то момент превращалась в пытку. Кашель усиливался и постепенно доходил до сильных рвотных спазмов, сильнее становилось головокружение. В такой момент казалось, голова раздувается и вот-вот лопнет, а в глазах темнело. Такое состояние длилось недолго, но выматывало физически. Боясь таких приступов реже стала выходить на улицу. Дома приступы были реже и не такие сильные, т.к. двигалась по квартире меньше, больше сидела.
В такой борьбе с болезнью прошел еще год. Иногда казалось, что она меня победила, но каждое утро я начинала свою борьбу. Делала необходимые дела по дому, занималась внучкой и т.д.
К осени 2010 года состояние здоровья стало хуже. В начале октября я снова попала в больницу. Сначала лежала в реанимации в Покровской больнице, затем перевели в Центр им. Алмазова. Диагноз: идиопатическая легочная гипертензия, функциональное овальное окно, гипертоническая болезнь и плюс трепетание предсердий. Врачи сказали, что нужна трансплантация легких. Такие операции делают только в Москве. В Центре пролежала больше месяца. Было сделано много обследований, а также операция: катетерная облация типичного трепетания предсердий. В больнице назначили новые препараты, с помощью которых немного уменьшилась одышка, головокружения, давление стало ниже. Среди этих лекарств есть два препарата: бозентан (траклир) и силденафил. Они мне необходимы в связи с моим заболеванием: легочной гипертензией. Оба препарата к льготной категории не относятся, следовательно, надо приобретать самостоятельно. Силденафил покупали, пока могли. Но сейчас финансовое положение в семье тяжелое, т.к. муж пенсионер и тоже имеет инвалидность, я на пенсии по инвалидности и маленький ребенок. Доход семьи маленький (около 22 000 руб. на троих), а затраты на лекарство превышают эту сумму. Только силденафила мне необходимо в месяц 13 упаковок (одна упаковка стоит от 2300 руб. до 2800 руб.), а траклир я вообще и не мечтаю купить, т.к. стоимость одной упаковки от 150 000 руб. до 200 000 руб. Муж пытается подработать, где только можно, но все равно этих денег не хватает. В наше время, в таком возрасте сложно найти работу здоровому человеку, а что говорить об инвалидах.
Поэтому я прошу о помощи в приобретении этих лекарств. Эти лекарства мне жизненно необходимы.
Заранее благодарна
Для взрослых очень тяжело найти помощь, практически невозможно…. Также почти нет шансов получить поддержку у государственных структур. Но рядом с тяжело болеющей женщиной маленькая жизнь ее внучки. У нее нет никого, кроме бабушки и дедушки. Если без необходимого лечения Ольге станет совсем плохо, страшно представить, что ждет ребенка. Судьба маленькой девочки зависит от здоровья ее бабушки, а значит и от сострадания, или наоборот, равнодушия окружающих людей.
