Фёдор Гальчук

В многодетной семье Юли и Владислава Федя первенец. С самого его рождения врачи настоятельно рекомендовали родителям отказаться от малыша, оставить его на попечение государства. Родился маленький Федя с одной дополнительной хромосомой,  т.е. с синдромом Дауна.  Очень часто эта дополнительная хромосома является и причиной слабого сердечка, Федя родился с тяжелым пороком – тетрадой Фалло и стенозом легочной артерии.
Каждый может представить, что ждет ребенка с синдромом Дауна и с тяжелыми пороками сердца в наших госучреждениях.  Как оставить свою тяжелобольную кровинку без материнской защиты и тепла Юля, мама Феди, даже представить не могла, поэтому на все настоятельные рекомендации врачей роддома отказаться от ребенка, твердо отвечала: «нет». 
Началась борьба за жизнь малыша. 
В месяц у Феди обнаружили пилоростеноз (порок развития пилорического отдела желудка) и малышу была проведена операция на желудке. Для такого крохи с больным сердечком операция была рискованна, но малыш перенес ее достаточно благополучно.  Родители очень надеялись, что больше операций не потребуется, что Федя как-то перерастет и сердечко выправится, но состояние малыша ухудшалось. 
В 4 месяца начались сильные сердечные приступы с потерей сознания. Необходимо было срочно делать операцию, планировали ее к 6 месяцам, но состояние ребенка, частые болезни малыша, отодвинули ее на более поздний срок. В 11 месяцев Феде провели сложную операцию на сердечке. После нее начались осложнения, из-за застоя жидкости в легких стали расходиться послеоперационные швы. 
Настоящим ужасом и кошмаром навсегда останутся в памяти Юли долгие дни, проведенные в больнице во время первой и второй операциях ее малышу. Эти тяжелые дни они с мужем надеялись забыть, и очень хотели, чтобы больше ничего подобного у их первенца не повторилось. 
Но тяжелые пороки сердца у ребенка остались, с каждым месяцем состояние его ухудшается, появилась сильная слабость и одышка, малыш плохо прибавляет в весе и развивается. 
Врачи считают, что ребенку необходима еще одна операция, радикальная коррекция порока, которую необходимо провести в ближайшие три месяца. Из-за сложности пороков, слабого состояния здоровья, операцию Феде будут проводить в Германии.

Берлинский кардиоцентр оценил операцию в 31 155 евро. Силами родителей и близких людей на сегодняшний день (27 сентября) собрано около 2500 евро.

Родители Феди не смогут сами собрать средства на операцию, семья многодетная, у Феди есть младшие сестричка Ксения (3 годика) и братик Михаил (1,5 годика) и они очень просят помочь спасти их сынишку.

Письмо Юли (мамы Феди):

Здравствуйте! 
Пишет Вам мама шестилетнего мальчика Феди. Мой сын нуждается в операции на сердце. 
При рождении Фёдору поставили диагноз синдром Дауна и несколько пороков сердца. 

Сразу же после родов мне предложили отказаться от ребёнка, настойчиво напоминая об этом каждый день: «он у вас жить не будет, таким детям никто операцию делать не будет, в центр Бакулева вас вряд ли возьмут, можете не надеяться, на очереди много нормальных детей.» 
На кормление ребёнка мне не приносили, объясняя отказ пороком сердца. После того, как я потребовала, чтобы врачи дали мне возможность хотя бы видеть своего сына во время кормления других детей, они стали мне его приносить, но в руки не давали. Это было просто нелепо. Если они и доверяли мне сына, то не отходя от меня ни на шаг, стояли рядом и наблюдали за нами как надзиратели. 

Моему малышу я говорила, что всё будет хорошо и скоро мы выйдем из этой тюрьмы, иначе этот роддом никак назвать не могу. Заходя в детскую комнату, в комнате напротив, где находился медицинский персонал, я замечала кучу окурков на столе и бутылки водки в мусорном ведре, и это где лежат дети с сердечными патологиями. Постоянно открытая форточка над моим ребёнком и орущая музыка из приёмника, якобы развивающая слух детей, всё это приводило в ужас. Из роддома мы выходили под расписку с пожеланиями педиатра: «Попутного ветра …».
Сразу же нас перевели в детскую больницу при этом же роддоме. Мне пообещали, что я буду в больнице находиться вместе с ребёнком, но впоследствии Фёдора забрали на осмотр, а у меня перед носом закрыли дверь. Для меня это было большим ударом. Вспоминая эти дни, мне становится страшно. С ребёнком я виделась только в минуты кормления. Это было невыносимо. Во время наших коротеньких свиданий он всё время спал. 
В больнице предполагалось оставить Федю на 2 недели, но уже на следующий день мы ушли под расписку домой. Забирая Феденьку домой мы были просто счастливы, все прогнозы врачей о том, что я не смогу кормить ребёнка грудью, не оправдались. Все мои опасения и страхи рассеялись , когда малыш спокойно начал кушать мамино молочко.

Проходили дни, но наш мальчик никак не хотел расти и прибавлять в весе. И вот ровно в месяц нас кладут на первую операцию - у Феди обнаруживается пилоростеноз. В больнице как всегда условия ужасные, на 15-18 младенцев одна медсестра. Работники все грубые, к общению с мамочками не располагают, объяснять ничего не хотят, свидания с детьми только в часы кормления, т.е. дети предоставлены сами себе. 
В один из моих приходов я заметила, что у Феди синеет рука и малыш очень беспокоится. Рука была просто вывернута, катетер стоял неправильно. На мои вопросы о катетере медсестра ответила, что всё в порядке, не волнуйтесь. В следующее кормление мой ребёнок просто сильно плакал, а на руке появилась опухоль. На мою просьбу медсестра ответила: «Ну что вы хотите, у вашего ребёнка плохие вены », но катетер всё таки был переставлен. 
Оттого, что дети все кричат, кто-то зарабатывает себе грыжу, у кого-то расходится шов. У Феди так и получилось: пришлось повторно делать наркоз и накладывать швы. При его больном сердечке это было очень опасно, но видимо свыше нам помогали, и мы наконец-то выписались домой.

Всё, казалось, было хорошо. Я надеялась, что сердце у Феди перерастёт само и операция ему не понадобится. Но, увы, с четырёх месяцев у сына начались сильные сердечные приступы, при которых он терял сознание.
В больнице запланировали 1-ую операцию в 6 месяцев, но то им не нравились анализы, то Феденька болел и всё это отложилось до 11 месяцев.

18 апреля 2005 г нас госпитализировали в больницу. Наше состояние было критическое: у Фёдора приступы были по несколько раз в день, нервы были на пределе. Я всё время молилась, чтобы Господь дал нам сил и терпения всё это перенести. Сделали зондирование, которого я очень боялась: с нами в палате лежала мамочка, у которой первый сын умер при зондировании в этой же больнице. Было жутко страшно …, но Федя зондирование перенес довольно благополучно.

20 апреля состоялась операция. Длилась она очень долго: забрали сына в восемь часов утра, а хирурга мы увидели только около шести часов вечера. Он сказал, что операция была сложная, но прошла нормально, будем надеяться, что повторная не понадобится. Потом прошёл слух между мамочками, что ужасная реанимация: очень грязная, не хватает медперсонала. И всё это не без основания: только в наше там пребывание один мальчик был заражён синегнойной (в последствии, как я узнала, умер), у девочки после операции отказали ноги, Ночью сработал датчик остановки сердца у ребёнка в соседней палате, медперсонала на месте не было. 
Из реанимации в палату интенсивной терапии нас перевели на 3-тий день. Увидев своего сына, я была очень расстроена, он был неузнаваем: всё время стонал, на затылке у него была огромная рана (потел под кислородной палаткой). Медперсонала действительно не хватало. Малыши, которые были без мам, страдали всех больше. Просто страшно было смотреть как их кормили и делали им санирование через толстые зонды, которые продирали их маленькие носики . В больнице тонких зондов для них не находилось, а другим деткам их покупали родители. Брезгливость медперсонала при этих процедурах просто поражала. Хотелось уже скорее уйти из этого ужаса. Но наша выписка откладывалась: произошёл застой жидкости в лёгком, и после её откачки стал расходиться шов. Но и эти трудности Фёдор преодолел стойко.

После операции Фёдору стало лучше, и мы надеялись, что больше таких испытаний нам не придётся переживать. Но, к сожалению, Федино сердечко так и остаётся с тяжелейшими пороками. Это задерживает его рост и развитие. В последнее время он очень часто стал болеть, очень низкий иммунитет, сильная одышка и быстрая утомляемость, в связи с этим мы не можем посещать регулярно занятия и тем более делать какие-то физические нагрузки, которые так необходимы Фёдору. Врачи считают, что ему может помочь только оперативное лечение, которое нужно проводить в ближайшее время.
Я пишу об этом так подробно, потому что хочу объяснить, что ещё раз это перенести невозможно.
Мы просим вашей помощи помочь сделать операцию нашему сыну в Германии. 
Сумма операции составляет 31155 евро. Семья у нас многодетная: ещё двое маленьких ребятишек, у мужа инвалидность 2-ой группы. 
Самим такую большую сумму нам не собрать. Мы надеемся на Вашу помощь. 

Светленький и нежный как одуванчик малыш на фото, в жизни озорной шалунишка, умненький и непоседливый. Юля немного рассказала о своем старшеньком: "Можно сказать, что Феденька самый любимый наш сыночек. С самого рождения он был очень умненьким. Он очень терпеливый, но слегка упрямый человечек. Очень любит путешествовать, особенно в поезде. Также любит поездки на машине; большое удовольствие ему доставляет, когда разрешают сесть за руль и немного порулить. Очень любит нашу деревню, туда мы ездим каждое лето. Детки очень любят купаться, а Федя особенно. Каждый вечер ждёт, когда погонят стадо коров, очень он любит животных и просит чтобы ему завели котёнка. Наш сын Фёдор артистическая натура: то он грустный и печальный, при этом делает очень жалостливый вид, чтобы его приласкали и пожалели, то личико его выражает удивление, то он хохочет заразительным смехом. Но больше всего он любит играть в войну. Очень Феде нравится смотреть хронику второй мировой войны. Тут же хватает какое-нибудь своё оружие, одевает фуражку, и уже он воюет. Наверное, это наследственное: прадед воевал в Вел. Отечественной войне, дед был военным. Я думаю, что Феденька мечтает быть солдатом. Он очень озорной, но при этом ласковый и нежный"